Челябинские врачи о возможностях стволовых клеток: «Уже нет ощущения, что это больная фантазия»

 

Вне закона

Готовясь к нашей встрече, я спросила нескольких знакомых, что они знают о стволовых клетках. Выяснилось, в умах простых людей стволовые клетки ассоциируются только с лечением лейкоза и Аллой Пугачевой, которая ими якобы омолаживается. Так что же стоит знать о стволовых клетках и почему за ними будущее?

Шишменцев: Самое главное, что обывателю нужно знать про стволовые клетки, - они разные. Бывают клетки, из которых можно развить довольно много тканей – практически все в организме. А бывают те, которые превращаются в одну определенную.

Васильев: Стволовые клетки подразделяются на неонатальные или «юные» и постнатальные или «взрослые». Первые имеют неограниченный потенциал, они могут развиться в любую ткань. И есть стволовые клетки взрослого человека. Мы занимаемся применением именно таких, взрослых. Причем собственных клеток, не донорских. В этом направлении, которое мы развиваем, минимальны этические и юридические проблемы, религиозные вопросы (источником эмбриональных клеток, например, может служить абортивный материал, что вызывает много дискуссий – прим. ред). Есть несколько типов взрослых стволовых клеток – в частности гемопоэтические и мезенхимальные. Гемопоэтические – те, которые способны развиваться в клетки крови и могут использоваться, например, при лечении лейкозов. Они отвечают именно за кроветворение. А мезенхимальные отвечают за развитие других тканей, таких как кожа (кроме эпителия), жировая ткань, связки, мышцы. Это клетки, из которых можно вырастить мягкие ткани - например, хрящи, кости, связки, мышцы, жир.

Такое возможно уже сейчас или это вопрос только будущего?

Васильев: Можно уже сейчас! Раньше единственным источником мезенхимальных клеток считался костный мозг, сейчас одним из альтернативных источников – собственная жировая ткань человека, которую забирают путем известной всем липосакции. Стволовые клетки из жира обладают тем же потенциалом, что и из костного мозга, которые применялись ранее. Эти клетки могут использоваться не только для наращивания тканей, но и сами по себе могут изменять качество тканей при введении. Они применимы не только для того, чтобы что-то вырастить и пересадить. Их можно вводить, например, с целью развития сосудов, где рубцы или какие-то патологические ткани, чтобы их восстанавливать. И это уже не сегодняшний, а вчерашний день. Описано, опубликовано и применяется во всем мире.

Кроме России?

Васильев: В России тоже применяется, но теми учреждениями, которые в свое время получили лицензию на применение стволовых клеток и в рамках клинических исследований.

Шишменцев: Одно время, лет 15 назад, в нашей стране был прямо всплеск активности интереса врачей и пациентов к стволовым клеткам. Это было на пике, это было модно. Доктора, в частности челябинские, этой темой тогда много занимались. Но, к сожалению, закон, регулировавший применение клеточных технологий в России, был приостановлен и до сих пор не принят снова. В силу несовершенства, проблем в применении и какой-то косности. В результате произошел заметный спад в работе со стволовыми клетками. В настоящее время все, кто начали этим заниматься, ждут этого закона. Ожидается, что он будет принят летом этого года.

Васильев: А когда закон действовал, то институты, клиники лицензировались. И те, кто тогда успел получить лицензию на хранение, транспортировку, применение клеточных продуктов, те работают по сей день. Понятно, что есть какой-то серый рынок, чего все боятся. Но есть и специалисты, которые работают на мировом уровне и занимаются очень качественными исследованиями в этой сфере. Нам посчастливилось сотрудничать с такими. У нас сейчас все на этапе становления, мы готовим базу для того, чтобы начать применять клеточные технологии.

В Челябинске есть лицензированные учреждения?

Васильев: У клиники ЮУГМУ есть лицензия на забор, хранение и транспортировку гемопоэтических стволовых клеток. Однако это не дает право на применение клеточных технологий в клинической практике. Уже года полтора, мы проводим работу, чтобы начать применение клеточных продуктов на основе жировой ткани. Занимаемся отработкой методики, прорабатывая протокол и прочее. Если мы захотели лечить, мы не можем, просто прочитав статью, взять и начать. Мы должны заново начать клиническое исследование, доказать, что это безопасно и эффективно в наших руках, и потом только можно говорить о широком применении.

От суставов до 3D-возможностей

Насколько сложно выделять стволовые клетки? Реально ли дождаться этого в обычных больницах, а не дорогих клиниках?

Шишменцев: Технология достаточно сложная для того, чтобы в настоящее время внедрять ее повсеместно. В любом случае необходимо создавать специализированное помещение и оснащать его оборудованием. Но самое главное – это кадры, которые должны быть специально подготовленными. Этот метод относится к высокотехнологичным. У обычных больниц достаточно задач, которые они должны решать, и нет смысла внедрять данный метод так широко.

Для каких медицинских целей можно применять выделяемые из жировой ткани стволовые клетки?

Шишменцев: Есть две основных области применения стволовых клеток. Это эстетика, когда клетки вводятся с целью повышения эластичности кожи, устранения морщин и так далее. И есть регенеративная хирургия. Когда у человека имеются проблемы, например, обширные трофические язвы, которые никаким образом не заживают. Есть болезнь, и есть решение.

Васильев: Но на самом деле и в одной и в другой сфере лежат общие механизмы действия этих клеток. Они стимулируют развитие новых сосудов и, как бы, являются начальниками над другими клетками, если говорить более простым языком. Сфер применения стволовых клеток можно найти огромное множество в любой хирургической специальности без исключения. Например, в Чехии есть университет занимающийся стволовыми клетками. Там они используют их при лечении артрозов суставов. В суставную щель вводится суспензия с клетками, после чего не только проходит боль, и человеку становится легче жить, но и на МРТ видно, как увеличивается толщина хрящевой ткани.

Шишменцев: Это альтернатива операции – эндопротезированию. Это очень серьезно.

Васильев: Можно восполнять объемные дефекты. Если сделали операцию, удалили обширный участок ткани, в результате чего появился дефект. Сейчас он восполняется путем разрезов, перемещения тканей из одной зоны в другую, соответственно рубцы и там, и здесь, но мы чем-то должны жертвовать. А клеточные технологии возможно в недалеком будущем позволят устранять обширные дефекты. Например, молочную железу после удаления связанного с онкологией. А в перспективе в умах многих – биологические 3D-принтеры, когда можно задать матрицу и создать новый орган. Уже нет ощущения, что это что-то недосягаемое, больная фантазия. Нет. Исследования по поводу создания матрикса и попытке засеивать его стволовыми клетками идут во многих странах.

Полагаю, что российские пациенты еще очень нескоро получат возможность лечения тяжелых недугов стволовыми клетками.

Шишменцев: Нет, перспективы очень хорошие. После того, как научились выделять стволовые клетки из жира, все эти технологии стали приближаться к реальным людям, больным, которые в этом нуждаются. Когда наши законодатели все-таки придут к единому мнению и внемлют многочисленным исследованиям, подтверждающим безопасность, лечение стволовыми клетками станет доступно.

Сколько времени занимает выделение стволовых клеток из жировой ткани?

Васильев: Часа три уходит на выделение множества стромальных клеток (смесь клеток, в которую входят стволовые – прим. ред) из 50 мл жировой ткани. На то, чтобы вырастить более чистую клеточную популяцию может уйти несколько недель.

«Это казалось бредом»

Что нужно для того, чтобы с принятием закона, клеточные технологии реально заработали?

Васильев: Нужна организованная структура и нужно, чтобы были инициативные специалисты в больницах. Если этот разговор вынести в профессиональную среду где-то на конференции, то, я думаю, 70% врачей скажут, что это ересь, и мы не будем этим заниматься, потому что это святая водичка, не работает. У врачей-специалистов, на самом деле, очень много скепсиса в отношении клеточных технологий. Но уже сейчас мы применяем близкие методики, которые разрешены.

Шишменцев: Для того, чтобы воспользоваться потенциалом стволовых клеток, их можно выделять, а можно не выделять. Все зависит от органа, который мы собираемся полечить. В частности, есть такая проблема как хронические язвы, которые долго не заживают. Причина этого может быть разная – и болезнь вен, и сахарный диабет, страдают и пациенты, принимающие гормоны. Язвы могут не заживать годами, много лет люди мучаются, несмотря на перевязки, на пересадку кожи. Это очень серьезная проблема. И вот методика, которую мы осваиваем, - инъекционное введение жировой ткани без выделения стволовых клеток. Мы ее вводим особым образом, и эти раны, язвы заживают.

Васильев: Поначалу, когда мы с Николаем Борисовичем начали внедрять данную методику, для многих это казалось бредом – зачем жир вводить в язву? (смеется). Но сейчас идет научное исследование, в частности наши диссертации. И реальные люди, которым мы предлагаем этот метод в качестве так называемой терапии отчаяния, когда испробовано уже все, действительно видят результат. Язвы заживают.

Шишменцев: Сам факт, что использование такой методики, о которой многие врачи не подозревают или считают, что это бесполезно, на нашем клиническом опыте показал результаты, которые понравились не только нам, но и пациентам. Пациенты-то выздоравливают! Несмотря на то, что в мире существует уже довольно много публикаций и работ серьезных ученых об эффективном использовании жировой ткани, многие наши доктора в силу низкой информированности или консерватизма боятся применять эту методику.

Васильев: Мы эти занимаемся пять лет уже. У нас есть публикации и выступления на конференциях, в том числе на международных. Например, на ежегодной конференции в Риме. Там мы демонстрировали наши результаты. Важно, что эта методика фактически ничего не стоит. Собственный жир – он бесплатен. Чтобы начать его применять в любой больнице требуется закупить канюли – специальные иглы для забора и введения, а это копейки - и центрифугу. И все, собственно говоря, вперед, работай. Но, конечно, есть много нюансов. Процедуру нужно делать технически правильно с хирургической точки зрения. Необходимо потратить время на освоение и отработку методики.

А может использоваться эта методика с жиром для лечения ожогов?

Васильев: Да, и используется в мире. При ожогах эту методику используют очень давно. Например, в одном из самых крупных ожоговых центров Бразилии. Причем на разных стадиях. И на стадии уже сформировавшегося ожогового рубца, и даже на стадии острого ожога. В Челябинской области пока данная методика не внедрена.

Раз опасения существуют, значит все-таки имеется какой-то процент перерождения в введенных стволовых клеток в злокачественные опухоли?

Васильев: Среди тех клеток, которые мы собираемся использовать, нет ни одного описанного реального случая. Нельзя говорить, что применение именно мезенхимальных клеток жировой ткани взрослого человека от себя к самому себе – рискованно. Это может быть опасно, если у человека уже есть злокачественная опухоль и рядом ввели клетки, тогда да, они могут ускорить рост этого очага или способствовать его распространению. Поэтому у онкологических пациентов данную методику нужно применять с особой осторожностью, вот и все.

Сквозь тернии скепсиса

А с возрастом стволовые клетки в жировой ткани уменьшаются? Или может быть стареют, портятся?

Васильев: Действительно, считается, что они стареют. Их потенциал уменьшается. Есть сейчас банки жировой ткани, куда человек может прийти, сделать липосакцию и заложить ткань. И считается, что клетки ткани, замороженной в молодости, имеют больший терапевтический потенциал, чем при заборе у пожилых людей.

В каких случаях может понадобиться донор?

Васильев: Это вопрос не очень простой, потому что не существует большой клинической практики. Сама по себе процедура забора жира может использоваться даже у самых тяжелых больных – очень малотравматична и легко переносится. Пока очень сложно назвать группу пациентов, у которых есть реальные ограничения для того, чтобы забрать жир и выделить клетки. Даже у самых худых пациентов, небольшое количество жира можно найти.

А в Челябинске есть банк хранения стволовых клеток или жировой ткани?

Васильев: В ЮУГМУ есть лицензия на хранение, но эта работа на данном этапе не ведется.

Почему?

Васильев: Это не так просто – мол, давайте какую-нить комнатушку выделим и будем хранить. Есть определенные технические требования. Необходимы камеры с жидким азотом, где хранится ткань. Но и этого недостаточно, потому что нужно производить оценку жизнеспособности ткани, требуется целая лаборатория, структура со штатом специалистов, чтобы можно было контролировать качество тканей, которые хранятся, чтобы это делалось правильно. Мы сейчас и хотим создать такую структуру на базе университета. Есть определенные возможности, ресурсы, нужно просто это организовать и привлекать специалистов из разных больниц, заинтересованных в том, чтобы пробовать что-то новое.

Есть ли возможность привлекать частных инвесторов для хранения жирового материала со стволовыми клетками?

Васильев: Возможно, но на данном этапе это не денежная сфера. Ведь любой инвестор сразу спросит, а когда мне вернутся вложенные деньги. Пока что это наука, вложение в перспективу. Пока мы проводим исследования абсолютно бесплатно для пациентов. Предлагаем им новый метод, а они сами решают согласиться или отказаться. Мы этим горим, очень интересно находиться в этом. Но пока что о денежном вопросе речи не идет. Речь о поиске новых методов. Поскольку мы на себе, на своих пациентах испытали эту эйфорию, когда человек, который, может, 10 лет лечился, и тут ему помогло! И ты уже не можешь остановиться после этого, хочется развивать дальше. Понятно, что со временем это будет применяться и в государственной медицине, и станет бизнесом.

Шишменцев: А еще вдохновляет, что сейчас эта тема на острие мировой науки. И стволовые клетки, и использование жировой ткани при разных проблемах. Это сейчас действительно актуально. Конечно, российская наука оставляет желать лучшего. В силу того, что у государства вечно не хватает денег на то, чтобы развивать науку, и исследования вести довольно трудно. Поэтому то, что в Челябинске ведется исследования по тематике, которая интересна всему миру, это, я считаю, очень серьезно.

Правильно ли я поняла, что после того, как научились выделять стволовые клетки из жировой ткани, вопрос о донорских отошел на второй план?

Васильев: Нет. Вопрос об эмбриональных стволовых клетках никогда не отпадет, потому что они имеют гораздо более высокий потенциал. Грубо говоря, могут развиться вообще в любую ткань.

Шишменцев: Есть много проблем, в которых требуется применение стволовых клеток. Но! Проблем, которые можно решить при помощи стволовых клеток из жира – больше, и людей таких больше, чем заболеваний, которые можно лечить только с использованием эмбриональных клеток. Поэтому методика с жиром в массы более важна. И она реально готова к применению.

Васильев: С эмбриональными клетками долгий разговор до начала хоть какого-то их применения.

Много говорили про скепсис. А сколько в нашей области таких инициативных специалистов, которые интересуются темой стволовых клеток?

Васильев: Мы пытаемся общаться. Сейчас нас человек семь врачей, готовых применять и углубляться. Мы активно взаимодействуем.

Насколько я понимаю, это большая научная, исследовательская работа. Когда вы успеваете этим заниматься? Ведь есть основная работа…

Шишменцев: Уходит все свободное время.

Васильев: Николай Борисович холост, а вот мне тяжело приходится. Действительно дефицит времени. Но у меня жена, причем она не медик, относится с пониманием. Мы с ней как раз встретились лет пять-шесть назад, когда я только начал, вник в тему и делал первые шаги. Она видела, как я из апатичного доктора, который занимался, чем придется, превращался во врача с горящим интересом.

Вы работаете в передовой для России области науки, открываете для отечественной медицины новые возможности. Но нет ли внутреннего ощущения, что по сравнению со всем остальным научным миром, вы бежите за последним вагоном поезда?

Шишменцев: Вот именно в этой тематике – использование жировой ткани и стволовых клеток из нее - мы как раз таки приближаемся.

Васильев: Отстаем не так сильно, как в других областях, потому что эта тема относительно новая. Для развития любого научного направления не обязательно находиться в самой лучшей лаборатории мира. Есть разнообразные задачи, которые решаются на разном уровне. При этом ценность имеет любой вклад. Исходя из наших возможностей, мы поставили перед собой ряд задач и пытаемся внести наш посильный вклад в общее дело. Конечной целью является освоение новых методик, с целью повышения качества лечения пациентов.

Автор фото Илья Бархатов

Мария Шраменко, Telefakt.ru

3 820